В 1994 году на Уолл-стрит появился хедж-фонд, который считали непобедимым. Его основатель — легендарный трейдер Джон Мерриуэзер из Salomon Brothers. Его партнеры — Нобелевские лауреаты Майрон Шоулз и Роберт Мертон, создатели знаменитой модели оценки опционов. Его советник — бывший вице-председатель ФРС США Дэвид Маллинз. Казалось, эта команда супергероев от финансов не может проиграть. Их фонд Long-Term Capital Management (LTCM) обещал революцию в инвестициях через математическое превосходство.
Их стратегия называлась «конвергентный арбитраж». Суть была в том, чтобы находить активы, исторически двигавшиеся вместе, но временно разошедшиеся в цене. Например, облигации США и Италии. LTCM ставил на их неизбежное сближение: продавал переоцененный актив и покупал недооцененный. Разница в ценах часто составляла доли процента, поэтому фонд использовал чудовищное кредитное плечо — до 1:100 — чтобы превратить эти копейки в миллионы.
Их математические модели, основанные на исторических данных, показывали, что такие сделки почти безрисковые. Вероятность крупных потерь они оценивали как «событие раз в несколько миллиардов лет» — примерно как шанс встретить динозавра на Манхэттене. Фонд считал себя неуязвимым.
До лета 1998 года стратегия работала безупречно. LTCM ежегодно получал 40% доходности. Инвесторы выстраивались в очередь, чтобы отдать им деньги. Капитал фонда вырос до $5 млрд, а благодаря плечу их реальные рыночные позиции достигли $1,25 триллиона — больше бюджета многих стран.
Но в августе 1998 случилось непредвиденное
Россия объявила дефолт по гособлигациям. Это было то самое «невозможное» событие, которое их модели не учитывали. На рынке началась паника. Инвесторы побежали из любых рисковых активов в абсолютно надежные американские казначейские облигации.
И стратегия LTCM обратилась против него
Вместо сближения цен спреды между активами разошлись до рекордных значений. Фонд начал нести колоссальные убытки по всем направлениям одновременно. Брокеры требовали залоги, но активы катастрофически падали. Попытки продавать их лишь усугубляли обвал. За несколько недель LTCM потерял $4,5 млрд.
Крах одного фонда стал угрозой для всей мировой финансовой системы. Из-за гигантского плеча LTCM был связан с всеми крупнейшими банками Уолл-стрит. Его банкротство вызвало бы эффект домино.
23 сентября 1998 года ФРС США в экстренном порядке собрала совещание глав 14 крупнейших банков. Речь шла не о спасении LTCM, а о спасении всей финансовой системы. Под давлением ФРС банки-конкуренты скинулись и влили в фонд $3,6 млрд, чтобы избежать мгновенного коллапса. Позиции стали разматывать постепенно.
История LTCM — не просто рассказ о неудачной ставке. Это урок на все времена:
1. Никакая математическая модель не может учесть иррациональность рынка. «Черные лебеди» существуют.
2. Кредитное плечо — обоюдоострый меч. Оно умножает не только прибыль, но и риски.
3. Самоуверенность — главный враг инвестора. Даже гении могут оказаться слепы к собственным ошибкам.
Падение LTCM показало, что финансовые рынки — это не просто числа и формулы. Это сложная система, где психология, политика и случайность часто побеждают самую изощренную логику. И этот урок стоило запомнить — в чем мир убедился в 2008 году, когда история вновь повторилась.